С февраля 1942 года Голиков – командующий 4-ой ударной армией Калининского фронта. С апреля 1942 года — командующий войсками Брянского фронта. В июле 1942 года – командующий Воронежским фронтом. В августе 1942 года назначен командующим 1-й гвардейской армией на Юго-Восточном и Сталинградском фронтах. С сентября 1942 года – заместитель командующего Сталинградским фронтом.

В октябре 1942 года повторно назначен командующим Воронежским фронтом. На этом посту провел три крупные операции: Острогожско-Россошанскую, Воронежско-Касторненскую и Харьковскую наступательную операции.

Девятнадцатого января 1943 года Голикову было присвоено звание генерал-полковника, а 28 января он награжден орденом Суворова 1 степени.

Однако, в Харьковской оборонительной операции 2-25 марта, противник смог нанести мощные удары по войскам Воронежского фронта и соседнего Юго-Западного фронта (командующий Н.Ф. Ватутин). Ставка произвела перемещение командующих фронтами. Как отмечал Ю.В. Рубцов, скорее всего Верховный Главнокомандующий действовал во многом импульсивно. Об этом говорит тот факт, что во главе Воронежского фронта он поставил генерала Ватутина, войска которого незадолго до этого потерпели не менее тяжелое поражение на Донбассе. В конце марта 1943 года Голиков был отозван в Москву и на фронт более не направлялся.

Казалось бы, после неудачной Харьковской оборонительной операции должны последовать серьезные санкции в отношении Голикова. Но в апреле 1943 года Голиков был назначен заместителем Народного комиссара обороны СССР по кадрам. Наказание с повышением? Еще одна загадка кадровой политики Верховного главнокомандующего! С мая 1943 года должность именовалась – начальник Главного Управления кадров Народного комиссариата обороны СССР (с 1946 года Министерства Вооруженных сил СССР). 4 октября 1944 года был назначен Уполномоченным Совета Народных Комиссаров по делам репатриации граждан СССР из Германии и оккупированных ею стран.

Дед, как истинный солдат, всегда выполнял новые, пусть даже несвойственные его опыту назначения. Но не на этот раз. Можно сказать, что в письме на имя Верховного Главнокомандующего он пытался оспорить его решение. Логично, аргументированно доказывал, что главное для него в настоящий момент — быть на фронте. «…Для меня вопрос о боевой работе на фронте является коренным вопросом всей моей военной работы, а также вопросом моей боевой чести. Стремление на фронт у меня неистребимо» — это фраза из письма деда Сталину. (Полностью текст письма был опубликован в журнале «Исторический архив», 2000, № 2). Известно, что Сталин принял Голикова 21 февраля 1944 года. Присутствовали также генерал-армии Антонов А.И. и генерал-полковник Штеменко С.М. Содержание беседы не известно. Свое решение Сталин не изменил. На этих должностях Филипп Иванович находился до 1950 года.

В послевоенное время (с сентября 1950 года) — командующий Отдельной механизированной армией. С мая 1956 года – начальник Военной академии бронетанковых войск.

С января 1958 года – начальник Главного политического управления Советской армии и Военно-Морского флота. В мае 1959 года получает звание генерала армии. Шестнадцать лет прошло с момента присвоения предыдущего! А в мае 1961 ему присвоено уже звание Маршала Советского Союза, а еще через год – был освобожден от занимаемой должности и переведен в группу Генеральных инспекторов. Опять загадки кадровой политики, теперь уже Н.С. Хрущева?

Моя мама рассказывала о причине, если можно так сказать, увольнения: дед не согласился с деяниями Хрущева по непродуманному сокращению вооружения и личного состава армии, он выступил на Главном Военном Совете, где изложил свою точку зрения. Хрущев был крайне недоволен, резок в высказываниях, назвал его «милитаристом».

Пенсия, отдых? Это не для моего деда! Пока позволяло здоровье, он очень много ездил по стране, часто бывал в войсках, на родине, особенно любил встречаться с молодежью. Например, не раз бывал в Икшанской трудовой воспитательной колонии – казалось бы не маршальское это дело! В моем небольшом семейном архиве хранится письмо руководства колонии с благодарностью за помощь в воспитательной работе.

Но все же особенно Филипп Иванович любил посещать г. Михайлов Рязанской области – первый город, освобожденный в самом начале контрнаступления в битве под Москвой именно  10-ой армией. В детстве часто слышала от взрослых об этом городе. И сейчас наша семья поддерживает отношения с михайловцами. Мы не раз бывали там – мои родители, мы с мужем, моя дочь.

Много времени уделял творческой работе, дед прекрасно владел пером. Недаром свою осознанную трудовую деятельность начал в уездной газете «Известия» города Камышлова. А вот воспоминания о работе Советской военной миссии удалось опубликовать уже только после его смерти — в издательстве «Прогресс» и только на английском и испанском языках. Это, несомненно, заслуга моей мамы: она провела большую редакторскую и организационную работу. А на русском языке мемуары были опубликованы лишь в 2004 году…

Воспоминания о работе в Разведупре вообще появились только в 2018 году, хотя Филипп Иванович начал работу над ними в начале шестидесятых.

Весной 1964 года дед обратился в ЦК КПСС с предложением подготовить книгу о работе военной разведки накануне и в годы Великой Отечественной войны: без разрешения высшего партийного руководства невозможен был доступ к засекреченным в то время документам разведки. Стремление деда дать объективную оценку работы военной разведки вполне понятна: он считал необходимым пояснить определенные измышления и явные искажения в данном вопросе. Им был уже составлен не только проект плана книги, но подготовлен её черновой вариант. Но: получил категоричный отказ.

Именно этот первоначальный вариант мемуаров о работе военной разведки в период с июля 1940 года по октябрь 1941 года, другие публикации Филиппа Ивановича, материалы военной разведки (рассекреченные в последние годы), переписка с партийным руководством вошли в сборник, который вышел два года назад: Ф. Голиков. Записки начальника Разведупра, М., 2018. Публикация подготовлена В.А. Арцыбашевым и О.В. Керимовым.

В 1968 году Филипп Иванович вновь обратился к высшему руководству страны (а именно к Л.И. Брежневу и А.Н. Косыгину) с просьбой разрешить работу над книгой о репатриации. В своем письме он подчеркивал: «В массовой литературе о войне очень часто упоминают факты об угоне фашистскими оккупантами советских граждан на чужбину, о их зверской эксплуатации и массовом истреблении в фашистских лагерях смерти. Однако в ней ничтожно мало или почти ничего не говорится о миллионах советских людей, которых советское государство освободило из фашистского рабства и помогло вернуться на Родину». И вновь получил отказ с формулировками «нецелесообразно», «не вызывается необходимостью», «не следует» … Второй, начиная с 1964 года.

Тогда дед приступает к работе над автобиографической книгой «Военной дорогой». Но смерь жены-моей бабушки-в 1969 году повлияла на его здоровье. Ведь вместе они были с 1920 года! Он начал болеть и к активному литературному труду уже не возвращался.

Был период, когда Филиппа Ивановича называли «забытый» маршал. Сейчас, пожалуй, ситуация изменилась благодаря названным (и некоторым другим) публикациям.
И все же, несмотря на появление подобных трудов, еще остаются у меня некоторые вопросы. Надеюсь, рано или поздно историки дадут на них ответ. Честные историки…

Шелястина Вера Олеговна, член Фонда памяти полководцев Победы